«Вера — это не знания, вера — это жажда быть с Богом»

Проповедь протоиерея Виталия Кузьмина в Неделю 4-ю по Пятидесятнице

Сегодня мы с вами за Божественной Литургией слышали отрывок из Евангелия от Матфея об исцелении слуги Римского сотника. Римский сотник обратился к Спасителю с просьбой. Но обратился не обычным способом, а особым. До него, да и после него никто так не разговаривал с Господом.

Обычно все приглашали его домой, чтобы Он помог, исцелил. Например, помним, начальник синагоги Иаир пригласил Христа домой помочь умирающей дочери. Если Христос сам не мог придти, то мы помним, что друзья принесли своего расслабленного парализованного товарища прямо к ногам Спасителя.

А здесь мы с вами видим непривычное развитие событий. Сотник говорит Христу: не приходи ко мне. «Я недостоин, чтобы Ты вошел под кровмой, но скажи только слово, и выздоровеет слуга» (Мф, 8:8). Состоялся очень необычный разговор: Христос удивился и сказал: «и в Израиле не нашел Я такой веры» (Мф, 8:10). Он удивился не тому, что сотник так проявил свою веру и фактически исповедовал его Господом. Он удивился тому, что он сделал это первым.

Это должны были сделать иудеи: к этому было больше предпосылок. Они же были подготовлены словами пророков, которые за несколько столетий до этого говорили про пришествие Христа, о пришествии Мессии. Они же видели многочисленные его чудеса, и не уверовали в него. И сбылось здесь пророчество, которое говорит: «видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют» (Мф, 13:13).

А вот этот язычник, римский сотник показал нам пример настояшей веры. А что такое вера? Апостол Павел говорит: вера — это осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом. Но слова вера и уверенность — это однокоренные слова, получается: вера есть уверенность — несколько риторическое определение. А вот вера римского сотника — это пример веры в действии, пример веры в жизнь, и Христос не зря указал на него, чтобы брали пример с этого человека.

А что это был за человек, римский сотник? Это был военный человек, он был начальником гарнизона, опытный воин. Вообще, римских солдат называли «машинами смерти». Это были удивительные дисциплинированные, грубые и жестокие люди. Убивать — это была их работа, профессия. И, кроме того, этот сотник был еще и язычником. И, находясь в чужой и враждебной ему стране, он для иудеев был оккупантом. В этом и была загадка: как через асфальт этой грубости, язычества, жестокости, проросла эта вера, вера в истинного Бога? Как это могло вообще произойти? Как это произошло?

Понятно, что вера этого человека возникла не на пустом месте. Вера — это дар, который дается каждому человеку, но этот дар можно и нужно развивать, а можно не видеть его, вообще не замечать его. Вера — это стремление к чему-то большему, чем ты сам есть. Вера — это ненасытимая жажда увидеть Источник всего существующего, всего сущего. И вот этот римский воин развивал в себе этот дар веры. И где бы он не находился, на своей службе, в какой бы стране не был, он наверняка искал эти следы, следы первоисточника.

Он интересовался священными текстами данной местности, он анализировал, сопоставлял. И когда он, наконец, встретился с текстами ветхого завета, с библейской историей, он понял, что это что-то особое, не в ряду стоящее. А вот, действительно, в мире много разных священных текстов, и в них можно найти и такое, с чем можно согласиться. А чем эти тексты отличаются от библейского повествования? Если в двух словах, в этих текстах описывается то, как человек ищет Бога, человек ищет своего Создателя. В библии описывается не то, как человек ищет своего Создателя, а то, как Бог ищет человека, то есть это Откровение, которое работает не от человека к Богу, а от Бога к человеку.

Это откровение совершенно другого порядка, другого плана, реальности. Откровение может написать любой человек, причем правильное откровение. Свое видение, свою интуицию можно вынести на бумагу, можно написать об этом, даже в поэтической форме, в стихах написать, это будет откровение, но это будет человеческое откровение. А библия — это божественное произведение.

Этот римский солдат смог разобраться во всем этом. Как он смог? Ему помогла жажда, жажда знать Бога. Он еще не узнал, он еще не встретил истинного Бога, но жажда меняла его, меняла умыслы, меняла образ жизни, и мы знаем уже из Евангелия, на свои деньги построил синагогу для иудеев. Это он сделал еще до встречи со Христом. И сам факт того, что он обратился к Спасителю с просьбой о помощи не родному человеку, не близкому, не брату, не сыну, не отцу, он обратился помочь слуге — это говорит о его уже милосердном сердце.

И вера — это не знания, вера — это жажда быть с Богом. В этом смысле какой-нибудь сектант, заблуждающийся человек, но истинно верующий, гораздо более верующий, чем мы, много знающие, но мало делающие православные. И помните, как сказал Спаситель: «Ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих» (Откр., 3:15-16). Здесь Господь говорит о теплохладности. Что это такое? Это христианство без Христа, без живого общения с ним. Теплохладность — это вера без огня, как головешки греют, но не освещают. Дай Бог, чтобы у нас была вера, чтобы она горела ярким светом, и согревала и освещала не только нас с вами, но и окружающих нас людей. Аминь.

(Ш)